В 1924 году швейцарский летчик и фотограф Вальтер Миттельхольцер снял с воздуха серию фотографий территории сегодняшнего Ирана. Страна тогда страна стояла на пороге масштабных трансформаций.
Зимой 1924 года жители небольшого села недалеко от Тегерана наблюдали, как самолёт спикировал на посадку, ударился о поле, сломав шасси, и утонул в облаке пыли.
За штурвалом самолёта находится швейцарский авиатор Вальтер Миттельхольцер. Власти Персии (в 1935 году страну переименовали в Иран) просили его поставить новый самолёт Юнкерс.
Каспар Зурбер, швейцарский журналист и автор книги о Миттельхольцере, рассказывает Азаттыку, что авиатора выбрали для полёта в Персию в том числе для того, чтобы «популяризировать полеты» с помощью аэрофотоснимков, которые он сделает в пути.
В то время Миттельхольцер получил известность как человек, который сфотографировал с борта самолёта швейцарские горы.
По словам Зурбера, в 1920-х годах между немецкими и британскими авиационными компаниями шла своего рода «гонка» за открытие воздушного сообщения в Персию. Такая конкуренция делала навыки фотографии Миттельхольцера хорошим рекламным преимуществом.
Швейцарская газета писала об авиаторе: «Швейцарцы знают, чего ожидать от господина Миттельхольцера, который может не только пилотировать самолёт над неизвестными странами, но также фотографировать и снимать видео в полете».
После провальной посадки в 40 километрах от Тегерана Миттельхольцер и механик Эрнст Биссеггер вступили в напряженную конфронтацию с жителями села. В итоге самолёт смогли отремонтировать, лишь когда из персидской столицы прибыла помощь.
Перелет Миттельхольцера и Биссеггера протяженностью более 3000 километров из Швейцарии в Персию был полон приключений. Были и противостояние с турецкими властями, конфисковавшими самолёт, и проблемы с некачественным топливом, которое залили в Багдаде, и ошибочные карты, вынудившие их совершить злополучную посадку, когда разрушилось шасси.
Миттельхольцер о своих первых впечатлениях от увиденного в Персии писал, что это обширные безлюдные территории: широкие ущелья, скалы и дельты рек.
Время от времени Миттельхольцер видел в полёте глухие поселения.
«То там, то здесь сверкают зелёные пятна, — писал Миттельхольцер, — пространство, в центре которого расположены глинобитные хижины жителей, возвышающиеся на узких и извилистых улицах. Серебряные полосы — это оросительные каналы по краям садов».
Фотографии Миттельхольцера сейчас хранятся в библиотеке ETH Zurich library.
Швейцарский летчик и фотограф использовал камеру и на земле, чтобы снять страну, находившуюся на пороге драматических перемен под руководством шаха Резы Пехлеви. Авторитарный правитель впоследствии получил известность как «модернизатор» Персии.
На момент визита Миттельхольцера в Персию в стране не было крупных железнодорожных и автомобильных линий. Верблюжьи караваны всё ещё использовались для торговли с внешним миром. В таких условиях авиатранспорт выглядел для правителей страны заманчивой возможностью.
Авиационная отрасль Персии находилась в зачаточном состоянии, и Миттельхольцер со Биссеггером практически одни владели небом, пролетая низко над городами и снимая кадры, которые затем ошеломили европейскую аудиторию.
Миттельхольцер прогнозировал, что в будущем аэрофотосъемка будет играть значительную роль в документальной съёмке.
«Перед нами открывается другой, невиданный доселе мир. Как будто Земля обрела новое лицо, а человек — новый, незамыленный глаз», — писал он в 1928 году.
Проведя несколько недель в Иране, два швейцарских авиатора проделали долгий путь обратно в Центральную Европу на автомобиле. Позже Миттельхольцер стал соучредителем компании, на базе которой был создан Swissair, национальный авиаперевозчик Швейцарии, просуществовавший до 2002 года.
Миттельхольцер погиб в результате несчастного случая в горах в 1937 году. Ему было 43 года.
В газетном некрологе один из его друзей отмечал, что смерть Миттельхольцера в горах, которые он любил, пронизана трагическими нотами: «Они обнимали его во время странствий и звали его. Может быть, это был конец, о котором он мог мечтать, но это произошло очень рано. Он мог бы сделать гораздо больше».
